Всю свою кинокарьеру Бертран Блие только и занимался, что эпатировал публику, ниспровергая запреты и производя провокации.

Трудно было ожидать, что «Вечернее платье» чем-то удивит с точки зрения метода. Но все же удивляет. Провокация и эпатаж на месте, однако добавились самоирония и более существенная, чем прежде, толика абсурда.

Моника и Антуан — парочка нищих, в которой слабый и предсказуемый муж (Мишель Блан) терзаем стервозной скандалисткой женой (Миу-Миу). Краткий экспрессивный эпизод семейной ссоры прерывается не менее скандальным типом по имени Боб (Жерар Депардье), который словно бы повторяет манифест свободе из «Вальсирующих» того же Блие или же «Последнего танго в Париже» Бертолуччи. В общем-то первая треть фильма и становится их своеобразным конспектом — ностальгический, но не занудный экскурс на полтора десятилетия назад. Немаловажно, что Блие верен антибуржуазному дискурсу. Особенно хороша сцена с аристократами-извращенцами.

И вот тут-то Блие начинает напоминать, что он вообще-то живет в 80-е и начинает изливать на зрителя довольно суровую пародию на поколение 60-70-ков, переживающих вырождение. Боб из певца свободы и аморального, но обличителя буржуазности, превращается в сутенера-наймита. Антуан из застенчивого гомофоба становится агрессивным трансвеститом. А Моника готова лечь с любым, у кого есть деньги и мужеская сила. Несколько абсурдистские повороты превращают свободолюбие в торговлю собой и виртуализацию любви, семьи и дружбы (финальная сцена). Секс превращается в унисекс, где стираются грани между мужчиной и женщиной. Как стираются грани между моделями их поведения

А ведь есть еще и явные признаки псевдофрейдизма — например, многочисленные пистолеты вызывают сексуальные аллюзии. Впрочем, это может быть и намеком на несвободу любви, выраженным многочисленными сексуальными перверсиями и внешне даже веселым, но все же насилием… Вроде как в противопоставление сексуальной революции как выражении любви свободной.
Вряд ли Блие раскаивается в социальном радикализме своих же «Вальсирующих». Просто хулиганит и не хочет быть последовательным и железобетонным в своих представлениях и оценках. В конце концов, его молодые годы были наполнены не пророчеством, а всего лишь надеждой, что герои его шедевра ("Вальсирующих») — это свободное, лишенное буржуазных условностей будущее… Не сбылась — мир потребления смог победить и их. Присутствие в кадре Депардье — героя почти всех шедевров Блие — тому подтверждение. Но режиссер не плачет, а лишь саркастично усмехается. А герои вызывают не отвращение, но сострадание. Самоирония, местами легкая и ностальгическая, а местами просто уничтожающая — признак большого мастера, умного и творчески раскованного, способного взглянуть на мир немного шире, чем могла смотреть когда-то его камера.

Поэтому «Вечернее платье» не вызов морали, а вызов аморальности. Но гениальность состоит в том, что Блие умудряется достичь такого эффекта не ханжеским нравоучениями, а чистым искусством перевоплощения. Оттого и отмечены актерские работы — критика оценила трансформации, прежде всего, Марселя Блана, но не менее хорош и Депардье — этакий современный гротескный Фальстаф.

Может, режиссер и не это имел ввиду, но «Платье» видится веселой и едкой эпитафией сексуальной революции. Впрочем, не стоит думать, что отменены ее результаты. Просто сам автор расширяет наше представление об оных. Вот так бывает: не изменив себе, он изменился и изменил нас. За это ему и спасибо.