реж. Орсон Уэллс

В ролях: Энтони Перкинс, Орсон Уэллс, Роми Шнайдер, Жанна Моро и др.

Франция-Германия-Италия

1962

По мотивам романа Франца Кафки.
Когда смотришь "Процесс", задаешься вопросом, а куда же отнести, как классифицировать Орсона Уэллса? К какой кинематографической традиции он принадлежит? И эта растерянность относится и к признанию заслуг - тот же Процесс и даже Гражданин Кейн, считаясь великими фильмами сегодня, в своё время , хоть и не остались незамеченными, но звание "шедевр" получили лишь много лет спустя.

Меж тем влияние Уэллса колоссально. Кто ж только не вырос из одного Процесса? Практически весь Гиллиам совершенно точно, с большой вероятностью Леос Каракс и те, кого опознать трудно, и видится даже Райт, снявший постмодернистскую Анну Каренину с Кирой Найтли.
И не зря Уэллс хвастался Процессом как своим лучшим фильмом. Более совершенное кинематографического произведения найти вообще невозможно.
Первое, что бросается глаза - умопомрачительно выстроенные мизансцены, камеры и декорации... Например, низкие потолки в комнате Йозефа К. Или театральная выстроенность первого заседания процесса - пример того, как ставить массовые сцены одиночества в толпе с миллионом интерпретаций. Или же идеальная обставленная метафора бюрократического мира - механистичность огромного цеха "работников пера, бумаги и печатной машинки" и клаустрофобия частного пространства мелких чиновников с явным садомазохизмом.

Замечательный контраст пустого пространства небоскребов, офисов, канцелярий и нищета, захламленность и пустота окраин. Или обставленные Уэллсом подсознательные влечения К., ведущие в обитую горбылем мастерскую художника - очень мощная фрейдистская метафора. И сам Уэллс привлек себя же в качестве мощной фигуры стоящей над Йозефом адвокатской власти. При этом каждая сцена практически филигранна. Не говоря уже о прологе и эпилоге, созданных, кстати, нашим бывшим соотечественником Алексеевым, в технике игольчатой анимации.
С темами все ещё круче - страх, задавленность, всеобщее отчуждение... Уэллс предпочитает не интерпретировать, а дополнять Кафку. Всё-таки австриец писал об экзистенциальном ощущении беззащитности и фрустрации маленького человека в мире государственного насилия. А Уэллс добавляет не только образность, но ещё и взгляд на самого господина К. И, разумеется, не самый оптимистичный - не борец с системой, не идейный противник и не шибко интеллектуал. Мир его комнаты с низким потолком, такой же самооценкой, страхом перед женщинами и готовностью и даже желанием умереть - в исполнении Уэллса становится абсурдом нежели сопереживанием.

Но, возвращаясь к началу, почему же нет охапок наград, не говоря уже о коммерческих успехах. Причина, думается, в классической трагедии гениях - вроде бы ты и понимаешь, что столкнулся с чем-то очень мощным и невиданным, а понять его суть не можешь, а потому и признать это трудно. Уэллс - это заноза в мозгу, злая и болезненная, да ещё твердящая под титры, что ее зовут Орсон Уэллс. Это не может не вызвать раздражение - гений говорит, что он такой, а зритель, даже думающий, разгадать его ребус до конца не в силах. Но попытаться - исключительно страшно и интересно.